Накачанный вышибала подозрительно посмотрел на удачливого клиента.

— Чего пялишься? — дружелюбно поинтересовался Николай. — Сглазишь!

Верзила безмолвно удалился.

— Перейдем, командир, к настоящему уровню игры! — объявил Серегин и выбрал автомат, запрограммированный на покер.

Размяв пальцы, словно хирург перед сложной операцией, Николай продолжал рассказывать о маленьких секретах оригинального метода зарабатывания денег.

— Какая логика у конструкторов?

— Понятия не имею! — признался Святой.

— Логика одна! — наслаждаясь собственной проницательностью, говорил Николай. Пальцы его летали над клавиатурой. — Выудить «капусту» из кармана клиента! Как действуют каталы?

— Берут на крючок! — предположил Святой.

— Совершенно верно. Позволяют выиграть пару маленьких ставок. Клиент наживку заглотнул! Мелочевка дает надежду на крупный выигрыш. Так и машина.

Автомат был полноправным партнером Серегина. Он сдавал, точнее, высвечивал пятерку карт, менял, беря из колоды нужное количество, вел торги, требуя доплачивать в банк, то есть опускать жетоны, пасовал или открывал карты.

Иногда Николай прерывался.

— Отлично, «фул хауз» на «элэш», две пары ты уже выдавал!

Он беседовал с машиной, а затем возвращался к рассуждениям о превосходстве человеческого ума над механическим:

— Инженеры-программисты в принципе обычные люди.

Логика их проста, как шомпол: надо удержать клиента у автомата. Машина позволяет себя обыгрывать и предлагает увеличить ставку. Нормальный человек, естественно, соглашается, выставляя на кон крупную сумму. Вот тут-то он и попался. Везение проходит, и машина выигрывает!

— Типичный прием хорошего каталы, — вспомнил лагерных специалистов по игре в «буру» или «секу» Святой.

— Но железо остается железом! — Серегин выразительно постучал по голове. — Серое вещество, если оно не разложилось от алкоголя и безделья, превосходит кусок кремниевой пластины, напичканной самой отборной информацией. Оно постоянно бурлит, ищет способы улучшить материальное благосостояние хозяина и находит. Ну как?!

— Гениально! — язвительно ответил Святой и огляделся.

Исчезнувший пять минут назад вышибала вернулся в сопровождении троих гориллоподобных верзил с бычьими шеями и оловянными глазами. Громилы были одинаковыми, словно сошли с одного конвейера. Четверка переговорила с доходягой у входа, по-хозяйски заглянула в ларек, выбрала дорогое баночное пиво. Затем неизвестные науке существа расположились возле входа…

— Какой способ подсказывает нам серое вещество? — самозабвенно, как глухарь на токовище, излагал Серегин.

— Сматываться отсюда! — подсказал Святой, не выпуская из вида качков. Он не боялся их, но неприятностей не хотел.

— Ответ отрицательный! — проквакал Николай голосом робота из мультика. Отвлечь от экрана его мог разве что ядерный взрыв. — Я должен вести себя вопреки логике машины. Выигрывая, я не увеличиваю ставку, а, наоборот, уменьшаю. Машина шизеет от такого оборота дела. Действует вопреки заложенной программе и выдает максимальный выигрыш! Второй вариант — сразу ставить на кон большую сумму. Тоже срабатывает!

Теория подтверждалась реальным результатом. Автомат разродился потоком жетонов. Серегин сумел собрать голубую мечту всех игроков в покер — четыре туза плюс джокер против.

— Опробуем второй вариант? — спросил он, собирая раскатившиеся по полу кругляши жетонов.

— Коля, ты выиграл достаточно… — тихо произнес Святой. — У дверей четыре амбала. Если я залечу в ментовку, на взятки наверняка потребуется гораздо больше.

— Железная логика! — согласился Серегин и посмотрел исподлобья на выход.

Громилы исчезли, оставив после себя пустые банки.

— Ложная тревога! — рассмеялся Николай. — Пуганая ворона куста боится. Тряхнем еще один автомат на подарки для Голубева — и баста. Сматываем удочки из этого «Эльдорадо».

Беспечность Серегина Святому не понравилась.

— Владельцы игорных залов о таких асах, как ты, не догадываются?

— Засекли уже, — тоскливо протянул Николай. — Приходится гастролировать, чтоб не светиться в одном и том же месте дважды. Меня солнцевская бригада по наводке хозяина такого заведения вычислила. Долго пасли, а я из пятисот московских игорных залов только сотню успел обработать, не считая автоматов в метро, подземных переходах и барах.

С упрямством истинного игрока может сравниться только пресловутое ослиное упрямство. Серегин, заискивающе заглядывая бывшему командиру в глаза, попросил:

— Сыграем еще разок! Фартит мне сегодня.

— Валяй, Коля! Но смотри, у меня нюх на заварушки прорезался, полушутя предупредил Святой. — Не много ли приключений для одного дня?

Но Серегин уже не слышал его. Он вертелся в кресле, выбирая перед следующей партией позу поудобнее. Зал пустел.

Худосочный парень обходил засидевшихся клиентов, что-то нашептывая им на ухо. После этого клиенты вставали, испуганно оглядываясь на Серегина и Святого, и пятились к выходу.

Лохматая девица убирала накопившийся за день мусор в черный пластиковый мешок. Продавец жетонов не спускал глаз с оставшейся в зале пары игроков. Под джинсовой курткой хилого на вид юноши выделялась кобура пистолета.

«Серьезный парень! — подумал Святой. — Ствол под мышкой. Почему я сразу не увидел? Может, он его в ящике стола держал и только сейчас достал? Зачем? Ствол скорее всего газовый. Никак к разборке приготовился, доходяга».

Система Серегина оправдала себя и на втором автомате.

Разрисованный английскими буквами и девицами в ковбойских шляпах ящик был запрограммирован на игру в «блэк джек», а по-нашему — в «двадцать одно».

Автомат постоянно перебирал на прикупе, выдавая себе лишнюю карту. В худшем случае Николай оставался при своих деньгах.

Увлекся игрой и Святой, знавший правила по Бутырке.

Среди ее преимуществ были простота правил и скорость.

Умственные усилия при этом не требовались. Игрок полностью отдавался на милость фортуны.

Достав засаленную и потрепанную до невозможности сдвоенную «библию», то есть две колоды карт, зеки до одури резались в «очко». Колоссальные долги росли как на дрожжах, ежеминутно сыпались обвинения в том, что «стары» крапленые, сдающий — шулер и что на кон осталось поставить только собственную жизнь, которая и так в этой стране гроша ломаного не стоит.

Погруженный в воспоминания. Святой не заметил, как без лишнего шума в зал вернулись четыре кинг-конга. Трое из них заняли позицию у входа.

— Доишь? — пробасил их старшой, опираясь локтем на плечо Святого, и обернулся к Серегину. — Я давно за тобой наблюдаю. Значит, так, фраер залетный, возвращаешь бабки и отваливаешь на все четыре стороны. Увидим в городе — ноги переломаем!